13 февраля 1971

(Мать читает свое послание для индийского радио)

"Истинное освобождение — это восходящее движение, а не потакание низшим инстинктам.

Истинное освобождение — это божественная манифестация.

Мы хотим истинной свободы для Индии, чтобы она, в конце концов, могла бы стать настоящим примером для всего мира в качестве демонстрации того, чем должно стать человечество."

* * *

(После чтения 14-й главы под названием "Победа над смертью")

У меня такое впечатление, что формируется новое сознание.

17 февраля 1971

Что нового?

Что нового? Это я должен спросить у тебя об этом!

Странное состояние… Нечто вроде существующего несуществования.
Это странно.
Если тебе нечего мне сказать, я хочу послушать твою главу.

20 февраля 1971

(После чтения XV-ой главы "На Пути к Сверхчеловечеству" под названием "Трансформированное существо".)

В следующий раз ты закончишь чтение?…

Да, милая Мать.

Когда выйдет книга?

Она запаздывает. Надеюсь, что в начале следующего месяца.

(молчание)

Земля хоть немного отвечает?

Я думаю, что да: везде понемногу.
Я бы хотела, чтобы твоя книга была переведена на все языки.

(Мать берет Сатпрема за руки, смотрит на него, улыбаясь)

21 февраля 1971

(Заложен первый камень Матримандира. Матери девяносто три года. Она дает следующее послание:)

"Пусть Матримандир будет живым символом стремления Ауровиля к Божественному."

24 февраля 1971

(Сатпрем дает Матери белую розу)

О! Какая красивая!…

Как прошло 21-ое февраля?

Это я должна тебя об этом спросить! (смех)

И что ты скажешь по поводу 21-го февраля?

Лично я всегда чувствую грандиозное могущество, ты понимаешь.

О! Грандиозное. Оно… оно приходит вот так (жест массы).

Кажется, что в целом люди были очень довольны, так что это то, что нужно.

(Обращаясь к Суджате:) А ты что скажешь?

(Суджата смотрит на Мать потерянным взглядом,

Мать треплет ее по щеке и смеется)

Ты знаешь, это как следить с интересом за историей кого-то… даже не с большим интересом, даже не из любопытства… Я не могу сказать,

что это чувство долга, я не знаю, что это — это необходимость, и это все.

Тело определенно заняло позицию не думать о себе, потому что… у него будет глубокое отвращение.

Но я должна сказать, что бывают дни, когда я слышу очень хорошо, дни, когда я не слышу ничего и дни, когда я не вижу ничего. Так что… это вот так (волнистый жест).

Это децентрализовано (я не знаю, как сказать), совершенно децентрализовано. Так что, если я смотрю — если я СМОТРЕЛА БЫ — со старым сознанием, это было бы скорее… скорее неприятно, можно сказать, но старое сознание ушло. Это нечто… не индивидуальное сознание, но и не просто только коллективное сознание: есть и нечто наверху — ЭТО, то, что видит, что знает, что решает, что… Там все в порядке, это не шевелится — недвижимо. Но это… (Мать указывает на тело).

21 февраля было некоторое опасение по поводу выхода на балкон⁸ , было ощущение, что это будет очень трудно — но это не было очень трудно, это было посредственно: ни легко, ни трудно… Оценки больше не прежние.

Вот так.

А! Лучше послушать твою главу.

Вот моя пенсия, милая Мать.

Тебе ничего не нужно?

Нет-нет, милая Мать! Ты мне даешь все, что нужно.

Действительно?

(Обращаясь к Суджате:) Скажи мне, ему в самом деле ничего не нужно?

Нет, милая Мать, ему ничего не нужно.

(окончание чтения "На Пути…", 16-ая глава под названием "Время истины")